«Люди у нас не люмпены, они всё понимают»

В четверг в одиннадцатый раз президент России выступал с посланием к Федеральному Собранию. За 70 минут он дважды упомянул Общероссийский народный фронт. О выступлении В. В. Путина и о работе ОНФ мы поговорили с сопредседателем штаба регионального отделения по Новосибирской области Петром Торгашевым.

— Петр Иванович, какие-то неожиданности для Вас были в президентском послании?

— Для меня особых неожиданностей не было. Путин еще на ноябрьском форуме ОНФ заявил, что он будет использовать для выступления материалы, полученные от Народного фронта. Проблема неодинакового финансирования типовых зданий в разных регионах и возможность налоговых каникул ранее обсуждалась. Также поднимался вопрос по офшорам и по спекуляции на рубле. Хотя ещё в прошлом году мы обсуждали и необходимость укрепления среднего профессионального и высшего технического образования.

Путин говорит, что мы забюрократились. Ответы из администрации приходят удивительные: ты их спрашиваешь про мыло, а они тебе на четырёх страницах рассказывают про мыловаренное производство, а потом, в последнем предложении, говорят, что мыла нет. На эту проблему мы уже обращали внимание губернатора. Должны быть чёткие критерии. А не так: ввели станцию метро, а потом долго искали, кто будет заделывать полотки, когда вода побежала. А вообще считаю, что 44 закон по госзакупкам даёт много возможностей для коррупционных сделок.

— На мой взгляд, деятельность ОНФ в регионе ведётся очень тихо. В СМИ очень мало информации о вашей работе. На сайте только электронная почта, адрес штаба и фотографии первых лиц. Нет страниц в соцсетях. Даже на портале правительства в списке областных общественных организаций вас нет.

— Не тихо. Мы проводим заседания, собираем информацию, общаемся с людьми, но сильно не афишируем свою деятельность. В этом году мы попали в две поры выборов. И представьте, если бы Народный фронт рассматривал бы какой-нибудь резонансный вопрос, про нас бы тут же стали говорить, что мы не решить его пытаемся, не людям помочь, а выступаем в интересах того или иного кандидата. Кто хотел, тот про нас знал.

Теперь у нас есть легитимный губернатор, сменилось всё правительство. Уже нет этих табличек, на которых написано «исполняющий обязанности». Вы же понимаете, если человек только и. о., у него нет уверенности в будущем назначении, а значит, и отношение к нашим запросам соответствующее. Совсем недавно у нас появились штатные сотрудники, пресс-служба, место, где располагается штаб.

— Но сейчас уже можете похвастаться результатами работы?

— В июне мы провели глобальное заседание штаба по лекарственному обеспечению льготников и медицинских учреждений. На нём присутствовали руководители из областного министерства, директор «Новосибоблфарм», председатель региональной контрольно-счётной палаты, главврачи больниц. На 13 листах выдали решение, отправили его в Государственную Думу, в правительство, в администрацию Новосибирской области. Проблема сдвинулась с мёртвой точки. Хотя бердский инцидент показывает, что ещё есть проблемы с логистикой. Кстати, эту ситуацию Народный фронт сразу взял под контроль. Там главврач заявляет, что препараты привозятся раз в месяц, а должны бы гораздо чаще. Они же знали, что лекарства привезут, а в аптеке работало только одно из трёх окон. Я министра попросил разобраться. Вообще, что это за рецепты? Может, и люди там подставные, у нас и такое может быть. Надо выяснить, почему этих лекарств нет. После изучения ситуации мы сказали, что должен быть наказан виновник, возможно, главный врач, и чтобы была проведена пресс-конференция, где бы бердчанам объяснили суть дела. Это нужно не Народному фронту, важно, чтобы администрация города была прозрачной перед своими жителями.

Конечно, у нас есть сложности — доллар прыгает, а лекарства на 70 процентов импортные. Но даже в таких условиях с населением надо разговаривать. Люди у нас не люмпены, они всё понимают.

— Объясните механизм работы Народного фронта. Есть проблема, чья-то жалоба. Вы собираетесь, принимаете решение и обращаетесь с ней к государственному или муниципальному органу власти. А затем контролируете выполнение.

— У нас есть рабочие группы, как и на федеральном уровне. Вопросов, которые надо обсудить, миллион: здравоохранение, зарплаты, строительство, коммуникации. Многие из них мы были готовы рассмотреть уже в этому году. По тому же медицинскому образованию. Один из наших сопредседателей, Н. Г. Фомичев, руководитель центра патологии позвоночника, быстро бы организовал обсуждение, позвал бы других специалистов, чиновников из Минздрава, но вы же понимаете, к чему бы это привело летом, до выборов губернатора. Хотя многие вопросы, которые мы поднимали ранее, в своём выступлении отметил и президент. По образованию: детские сады строим, кадров нет, зарплаты у заведующей и нянечки в разы различается. Другой пример: скоро у нас не будет хватать школ, по этому вопросу мы в мэрию обращались. А ведь к 2018 году по закону об образовании мы должны перейти к обучению в одну смену. Или вот ещё: мы сейчас настроим детских садов, а скоро опять будет демографическая яма. Опять здания продавать будем? Должно быть какое-то решение. Возможно, его и предложил президент, когда обратился к типовому проектированию, чтобы здания можно было использовать многофункционально.

— А если вас не устраивают темпы исполнения ваших поручений, их качество?

— Пишем губернатору и говорим, что нас это не устраивает. Если нас игнорируют здесь, обращаемся в вышестоящий орган.

— Уже были прецеденты?

— Нет, пока не было. Мы стараемся решить вопрос. Потому к любому скандалу прирастают длинные хвосты, которые отношения к делу не имеют, но везде будут видны. Начнут выяснять: что, чего, где? Взбудоражат население. А потом основная проблема решится, а за нами все ещё будет тянуться этот хвост. Нам этого не надо. Главное выполнить конкретные поручения президента.

— Сложно получается: пытаетесь привлекать активное население к решению проблем, с одной стороны, а с другой — не хотите свою деятельности афишировать?

— Мы отслеживаем все наши СМИ, хотя знаем, как некоторые журналисты пишут: проблемы на рубль, а напишут на сто. Поэтому сначала пытаемся сами разобраться. Часто пользуемся сайтом госзакупок. Недавно, например, нас привлекла информация по закупке пенсионным фондом вентиляции для двух зданий в Искитиме и Железнодорожном районе Новосибирска. Мы в оперативном порядке разобрались, взяли документы, посмотрели, что там, потому что люди решили, что это навесные кондиционеры на окна, а оказалось — внутренняя система. Заказчики с цифрами на руках доказали, что это необходимо. Мы проблему раздувать не стали, разобрались и поняли, что ничего не надо делать.

Или ещё: в Искитимском районе муниципалитет покупает себе машину, казалось бы, что здесь такого? Полтора миллиона рублей. Но почему только перламутрового цвета?

В Здвинске закопали вместо труб горячего трубы холодного водоснабжения — у нас есть фотографии, которые прислали люди. Мы написали уже и в министерство, привлекли независимых экспертов, связались с администрацией. Думаю, дойдём до прокуратуры. Но поднимать шум пока не хотим, вдруг там все по технологии, мы же тоже не специалисты.

— Сколько членов сегодня в областном отделении ОНФ?

— Штаб — 40 человек, 12 — ревизионная комиссия. 107 учредителей.

— А почему численность не увеличивается? 

— Сначала по всей стране регистрировались региональные организации. Потом повсеместно начали создаваться исполкомы. Пока у нас нет ни инструкции, ни членских билетов. Все люди — на добровольном участии. Человек пишет заявление — как полагается по уставу — его рассматривают, и всё. Надоело — пишешь, что не хочешь быть членом ОНФ. Формальность с заявлениями необходима, чтобы человек хотя бы прочитал устав, познакомился с теми документами, которые подписывает. Ведь у него появляется при этом не только статус, но и ответственность. Раз ты к нам пришёл, то должен привнести какие-то идеи или хотя бы обсуждать чужие инициативы. А просто так числиться…

— Наверняка, особенно после упоминания ОНФ в послании президента, многие захотят присоединиться к ОНФ?

— Это может быть. У нас были такие случаи. Глава города Обь очень хотел возглавить городскую организацию ОНФ. Мы приехали и объяснили людям, что никого принимать не будем. Сказали: «Выясняйте отношения со своим главой сами». Но если у нас будет возможность принимать в члены ОНФ, то тут же начнём организовывать районные отделения. Область у нас большая, в каждом муниципальном образовании можно найти то, что следует подправить, никого не садя. Просто подправить. Изменить логистику, предложить какую-то альтернативу. Когда будет созданы отделения на местах, будет проще решить вопрос с местной властью.

— В чём принципиальное отличие ОНФ от политической партии?

— Политическая партия ставит политические задачи, а мы решаем конкретные поручения президента.

— А ОНФ когда-нибудь станет политической партией?

— Я думаю, нет. У нас есть «Единая Россия», которая идёт параллельным курсом. ОНФ был создан на одном из мероприятий этой партии, она — своеобразный прародитель Народного фронта. Члены ОНФ могут быть любой партийной принадлежности. Сейчас среди нас есть представители «Единой России» и «Патриотов России». Но в ОНФ могут быть представители и КПРФ, и ЛДПР и других партий и организаций. Хотя больше 50 человек в Государственной Думе от «Единой России» выдвинуты от Народного фронта, только от нашей области — два человека. Отдельной фракции ОНФ в Государственной Думе не существует. И мы не ставим такой задачи. Как только мы заявим о своих политических амбициях, исчезнет общественный контроль. Потому что прибежит сразу масса людей, которые захотят быть ближе к власти.

Фото: http://onf.ru