Американская история на русский лад

5 февраля «Левиафан» выходит на экраны. Андрей Звягинцев о кино, жизни в Новосибирске, учителях и метафизике.

Пожалуй, ни одна лента российского режиссёра, снятая в последнее время, не вызывала столь бурных дискуссий как «Левиафан» Звягинцева. 5 февраля фильм выходит в прокат. Однако многие уже успели посмотреть пиратскую копию картины, которая появилась в сети, и сразу разошлись по разные стороны баррикад, откуда ведут ожесточенные бои. Для одних Звягинцев — гордость отечественного кинематографа. Для других его «Левиафан» — гнусный русофобский пасквиль. А многочисленные награды фильма (американские «Глобусы», призы в Каннах, номинация на «Оскара» и прочее) — часть антироссийской кампании, в которую добровольно вписался режиссёр.

Не будем пересказывать сюжет картины и воздержимся от оценок — у каждого есть право определиться со своим  про и контра. Мы решили лишь накануне премьеры вспомнить некоторые эпизоды из новосибирской жизни известного режиссёра и привести отдельные фрагменты из интервью, которые были взяты у Звягинцева во время его приездов в Новосибирск. Именно здесь, как нам представляется, он был наиболее доверителен и откровенен. И именно здесь ему особенно хотелось быть услышанным и понятым правильно.

В Новосибирске Андрей Звягинцев жил до 22 лет. Учился в средней школе № 21. Затем закончил актёрский факультет Новосибирского государственного театрального института (в то время театральное училище) по классу Льва Белова, тогда главного режиссёра Новосибирского ТЮЗа («Глобус»).  До отъезда в  Москву, в ГИТИС, он успел сыграть на новосибирской сцене несколько главных ролей. Ведущая актриса театра «Глобус» Людмила Трошина любит вспоминать, как трогательно смущался «Андрюша», когда им приходилось играть влюблённость на сцене…

Профессионального режиссёрского образования у Звягинцева нет, и он считает это скорее своим плюсом, чем минусом:  

—Мои университеты: теория — это киоск, где можно купить книги по кино, а практика — зал киноцентра, где я смотрел фильмы Антониони, Куросавы и Брессона. Технологию осваивал прямо на месте…

В Новосибирске состоялась первая премьера фильма Звягинцева «Возвращение», который принёс ему сразу двух «Золотых львов» Венецианского фестиваля. В Новосибирске он лично представлял и другие свои  фильмы. Здесь у Андрея Петровича осталась первая семья — жена, сын и мама (маму он потом перевез в Москву).

Режиссёр апокалипсиса, или «Почему Вы снимаете такое грустное кино?»

На творческой встрече в кинотеатре «Победа» после премьеры фильма «Изгнание», где собрались многие из тех, кто знал Звягинцева лично, ему был задан «детский» вопрос: «Почему Вы снимаете такое грустное кино?» и «Нет ли в экранных сюжетах Ваших личных историй?». Отвечая, режиссёр фактически сформулировал главные принципы своего кинематографа:

— «Изгнание» — не личная история (хотя, как известно, всё, что снимает режиссёр, он снимает о себе). Фильм сделан по мотивам повести Уильяма Сарояна, хотя и значительно переработанной. Там это была частная история одного адюльтера, и происходило всё в Филадельфии, в послевоенные годы. Мы же увидели в том некий вечный мотив и попытались сделать универсальное кино. Поэтому из фильма были убраны все приметы времени и места и создана некая несуществующая пространственно-временная среда: не Россия — и не заграница, не сегодня — и не вчера, что-то очень похожее на нашу жизнь — и всё же другое. Меня вообще больше интересуют не частные, бытовые, социальные истории, а метафизика — то, что за пределами материального.

В следующем фильме Звягинцева — «Елена» — уже была «конкретная Россия» — внешне благополучная Москва, неблагополучное Подмосковье, гопники, подворотни, пошлое убийство из-за денег. Но говорил Звягинцев опять об общем — на этот раз об изменении человеческой породы под властью золотого тельца:

 — В России это ощутимо особенно болезненно, потому что европейская цивилизация идёт по этому пути давно, а для нас это внове — прежняя порода вымывается чрезвычайно стремительно, меняется даже выражение лиц. Достоевский когда-то говорил о нас как о народе-богоносце, восклицая: «Россия спасёт весь мир». И что случилось с этим народом-богоносцем, когда его поманил золотой телец?У нас был своего рода парник — некое пространство, отдельное от всего мира, это был такой эксперимент с идеями, с некоей абсолютной метафизикой. Теперь пар выпущен, и мы стали, как все. Мы живём в мире, из которого уходит настоящее, и всё жизненное пространство заполняет чушь. И перед каждым сегодня стоит дилемма, считать эту чушь нормой или пытаться как-то сохранить себя, заниматься внутренним убранством. И тогда, возможно, придётся обречь себя на какой-то монашеский путь…

Позднее Звягинцев назовёт свою «Елену» фильмом об апокалипсисе. Впрочем, у Звягинцева все фильмы в какой-то мере об апокалипсисе. И «Левиафаном» он благополучно эту линию продолжает. В «Возвращении» причина краха мироздания —разрыв родственных связей, в «Изгнании» — тотальная нелюбовь, в «Елене» — культ денег. В «Левиафане» человек заведомо обречён в борьбе с ветхозаветным чудовищем, которое символизирует могущественное государство с его вертикалью власти и тотальной коррупцией. Это есть и будет в любом государстве, левиафан — не российское изобретение, что онуниверсален и вездесущ. Но Звягинцев может сколь угодно долго толковать о вечных мотивах и универсальном кино — обижаться на него всё равно будут жители  вполне  конкретного села Териберка на  берегу Баренцева моря, где он вёл свои съёмки и вполне конкретные россияне, которым не очень нравится, что их страну представляют в столь неприглядном виде.

Изначально, кстати, Звягинцев собирался снимать фильм в Америке. В основе сюжета «Левиафана» — подлинная история американского сварщика Марвина Химейера, у которого местный цементный завод пытался отобрать дом, после чего он заперся в бульдозере, разрушил здание завода и ещё несколько сооружений, а затем покончил жизнь самоубийством. Однако потом съёмки было решено перенести в Россию. Попробуем хотя бы на минуту представить, что Звягинцев всё-таки вернулся к своему  первоначальному замыслу и снял кино в Штатах. Вызвал бы его фильм столь же жаркие споры, и были бы «баррикады»? Что интересно — были бы! Только знаки сменились бы на противоположные. Получил бы фильм свои американские и европейские награды? А вот это очень большой вопрос!

Связь на энергетическом уровне, или «Новосибирск, я люблю  тебя…»

В один из своих приездов Андрей Звягинцев представлял в Новосибирске киноальманах «Нью-Йорк, я люблю тебя». Это был сборник пятиминутных короткометражек о любви, снятых известными мировыми режиссёрами на фоне в данном случае Нью-Йорка. До этого был «Париж, я люблю тебя» на фоне Парижа, потом вышло ещё несколько киноальманахов, в том числе «Москва, я люблю тебя». Новелла Звягинцева называлась «Апокриф» и была посвящена истории  жизни Иосифа Бродского в Нью-Йорке. Зритель, однако, увидел «Апокриф» только в российском прокате. Американская фокус-группа нашла новеллу Звягинцева слишком затянутой и малопонятной, из киноальманаха она была убрана.

— Наверное, я должен испытывать от этого какое-то горькое чувство, — объяснил своё отношение к происшедшему режиссёр. – Но такого чувства у меня нет. После просмотра фильма я понял, что моей новелле в этой истории места не было. Она туда не инсталлировалась, она иной породы. Грустно другое — Америка пытается навязывать свои правила, и ладно бы только в кинематографе, но американцы устроены так, что считают себя вправе решать судьбы мира. И с этим ничего не поделаешь… 

Сам факт своего участие «в проекте с городами» Звягинцев назвал ошибкой. Пять-семь  минут для его метафизики — не формат, и больше он в такие игры не игрок. А если бы спросили его: «Вам предложили снять фильм о Новосибирске»?

— Тут я бы, пожалуй, подумал, — ответил он. — Всё же родной город, я до сих пор ощущаю с ним связь — на каком-то невидимом, энергетическом  уровне. Наверное, это был бы фильм о юности. И снимал бы я его где-нибудь на маршруте от «Глобуса» до Берёзовой рощи, где я жил. С этим маршрутом связаны четыре года моего обучения в театральном училище. Репетировали мы до ночи, а потом я ходил домой пешком. На этот маршрут пришлась пора моей первой влюблённости, взросления, становления. Именно на этом маршруте во мне созревала убеждённость в необходимости заниматься тем, чем я занимаюсь сейчас…

 фото depositphotos.com magicinfoto, az-film.com