Арт-манифест моральной усталости

В зале самого нового театра Новосибирска — Сибирского камерного театра «Тринадцатый трамвай» — дал свою самую развернутую пресс-конференцию художественный руководитель Городского драматического театра Сергей Афанасьев.

С 11 ноября — со дня регистрации заявления об уходе с поста — у него начался двухнедельный срок обязательной отработки.

Городской драматически театр — редкий для периферии пример «именной» театральной площадки, в обиходе ее куда чаще зовут «Театр Сергея Афанасьева», нежели «ГДТ». Поэтому первые сообщения об уходе Афанасьева со своего поста буквально взорвали новостную среду выходных дней. Детально объясниться с публикой и театральным сообществом худрук ГДТ решил во вторник — когда стало понятно, что накал и масштаб ажиотажа требует развернутого монолога.

С первых же минут пресс-конференции Сергей Афанасьев подчеркнул, что заявление об уходе — не демарш, не каприз. При желании резюме можно уложить в словесный мем «Я устал, я ухожу». Но принципиальное различие с первоисточником знаменитой фразы в том, что возраст тут ни причем. Устал Афанасьев от неопределенности с новым театральным зданием. Здание бывшего кинотеатра «Пионер», обещанное театру городскими властями, достанется ему в перспективе куда более отдаленной, чем объявлялось изначально. Сроки начала реконструкции «Пионера» под театральные нужды сместились существенно — с определения «скоро, буквально завтра» до 2023-2024 года.

Усугубилась проблема и тем, что нынешнее помещение ГДТ — подвал, вписанный в торговую fashion-галерею на Вокзальной магистрали, 19 — по воле арендодателя (компании «Никомед Сибирь») претерпит изменения, грозящие функциональным «обнулением» театру. По словам Сергея Афанасьева, фирма-арендодатель решила включить в состав торговой галереи все помещения первого этажа. И театр, таким образом, лишается своей входной зоны — вестибюля, гардероба, кассы.

— Формально никто нас не гонит из этого помещения, — пояснил Сергей Афанасьев. — Но перемещение всех этих элементов в подвал (где, собственно, и расположен зрительный зал ГДТ) фактически ставит крест на работе театра по этому адресу. Это и так очень нелегкое для работы место — огромные проблемы с вентиляцией, с климатическим режимом. Подвал этот с усилением воспроизводит погоду на улице — в летний зной в нем очень жарко и душно, в морозы очень холодно. Когда же пространство «уплотнят» переносом кассы и гардероба с тех наземных 30 «квадратов», уровень дискомфорта для зрителей и актеров станет максимальным. Я просто не могу себе позволить работу на таком уровне.

Как сообщил Сергей Афанасьев, арендный договор с компанией «Никомед Сибирь» близок истечению и компромисс в обрисованных условиях найти вряд ли удастся в силу тотального несовпадения интересов:

— По словам собственника помещений на Вокзальной магистрали, их итальянские партнеры, пристально следящие за подачей своих модных марок, потребовали единого фронта торговых залов. Дескать, входная зона театра образует разрыв, нужно вернуть эти 30 метров в обойму одежной торговли. Формулировка вполне рациональная, но почему-то итальянские модные дома все прежние годы на этот разрыв внимания не обращали. И увидели его внезапно, вдруг и сейчас.

По словам Сергея Афанасьева, квартирный вопрос испортил эмоциональный тонус ему и театру кумулятивным образом — накопительно, за 30 лет.

— Будь мы молодым театром, проблема, может быть, и не воспринималась бы столь остро, — рассуждает Афанасьев. — Но у нашей жилищной проблемы тридцатилетняя выдержка. И список несостоявшихся адресов театра обширен. Это и здание на Серебренниковской, строившееся специально под театр, чья странная судьба для меня полная загадка, и проект театрального здания в составе комплекса «Снежная миля», и «Пионер», наконец. За этот бывший кинотеатр мы сейчас вносим коммунальные платежи, он у нас на балансе. Но, как оказалось, начало реконструкции здания под театр опять сместилось. И это не просто календарная сдвижка. Изначально технические условия согласованы в реалиях 2019-2020 года. К 2023-2024-му они устареют, потребуется их переработка, новое согласование. Те 450 млн, что обещаны на реконструкцию и переезд, — это, согласитесь, в финансовых реалиях 2023-2034 годов будут совсем не те деньги, что сейчас. И даже если искать какую-то альтернативную локацию, если вносить бывший «Пионер» в список наших несостоявшихся адресов — на это вновь потребуются средства. Сопоставимые, пожалуй, с тем же самым полумиллиардом.

Горьковатая ситуативная ирония состояла в том, что местом пресс-конференции Сергея Афанасьева стал новейший театр «Тринадцатый трамвай», торжественное открытие которого состоялось вечером того же дня. Сергей Афанасьев отметил, что по-доброму завидует молодым коллегам, но этот случай — отдельный, другой.

— «Тринадцатый трамвай» — это инвесторский, частный проект, — пояснил он. — У нас другой тип учредителей, другая структура отношений с ними. Я очень уважаю и Анатолия Евгеньевич Локтя, и Анну Васильевну Терешкову. Они люди вполне искренние, неравнодушные к культуре. Но видят и осознают они, увы, не все.

При этом худрук ГДТ многократно подчеркнул, что не является ни политическим манифестантом, ни ниспровергателем. И вынужденная конфликтность момента для него морально тяжела.

— Я созвал пресс-конференцию, чтобы вы меня услышали точно, в деталях! Ибо за выходные в интернете написано и наговорено уже много мнений и домыслов. Это не протест, не акция, я вообще не конфликтный человек. — обозначил Афанасьев контуры беседы. — Просто хочу, чтобы меня услышали и город, и его власти.

Для любого персонифицированного проекта (будь то модный дом или театр) уход «брендообразующего» человека — нелегкое испытание в судьбе. Причем, если этот уход биологический (от старости или болезни), дальнейшая выживаемость детища, как правило, лучше, чем в случаях, когда мэтр отошел от дел живым и здоровым. Наглядных примеров особенно много в сфере моды и дизайна, да и вообще в арт-среде. Сергей Афанасьев подчеркнул, что такой риск осознает, но самый мрачный исход — исчезновение театра с культурной карты России — постарается предотвратить.

— С труппой разговаривать будем в среду, — резюмировал он. — Да, коллектив, конечно, в шоке. Но я уверен, что они меня поймут — я объясню свою позицию, объясню все составляющие своего решения. Во всяком случае, я ухожу, не хлопая дверью. Отнюдь не из-за творческой усталости ухожу. С творческим тонусом и у меня, и у театра как раз-таки все хорошо.

Фото автора