Геннадий Шишебаров: Слуги государевы научились отменять невыгодные вердикты присяжных заседателей

Адвокат Геннадий Шишебаров, специализирующийся на защите граждан, в том числе предпринимателей, по уголовным делам в сфере экономической деятельности, рассказал корреспонденту Infopro54 о том, почему правила судопроизводства в РФ должны предусматривать дополнительные меры защиты более слабой стороны — гражданина.

— Геннадий Александрович, в своих постах в телеграм-канале вы довольно резко высказываетесь о правовых взаимоотношениях государственной системы и граждан. С чем это связано?

— Я живу здесь и сейчас и вижу, куда все движется. Не касаюсь внешнеполитических вопросов, где не являюсь специалистом. Я говорю о праве, об уголовном праве и об уголовном процессе. Лично для меня совершенно очевидно, что нация существует, когда у нее есть общепринятое. Идентичность нации определяется именно общепринятым: культурой, традициями, религией, моралью, правом и пр.

В 90-х мы отказались от советской культуры, от традиций и от других социальных регуляторов, которые формировались у нас около 70 лет, но до сих пор не можем до конца от них оторваться, поздравляя друг друга с Днем пионерии, с 1 мая и т.д. Но процесс разрушения идет. К примеру, я уже давно не слышал в обороте слово «совесть». На мой взгляд, это говорит о многом.

Единственный социальный регулятор, который у нас остается и который объединяет нас как нацию, — это право. Но сегодня я наблюдаю огромный разрыв между правоустановлением и правоприменением, особенно в сфере уголовного судопроизводства. Когда судьям решение диктуют другие люди, независимость суда исчезает. Если же мы разрушим и правовую систему, то мы просто исчезнем как нация. Меня этот вопрос очень сильно беспокоит.

Принцип уголовного судопроизводства, который в 1993 году нам преподнесли как состязательность и равноправие сторон, сегодня стал фикцией. Я, как практикующий и опытный юрист, вижу это. Это касается всех уголовных дел, по которым я защищаю известных людей в последние годы. В частности, сейчас я защищаю экс-гендиректора ФК «Новосибирск», олимпийского чемпиона Андрея Перлова и вынужден констатировать — в этом уголовном деле, как и в других делах, состязательности нет: я бьюсь об стену равнодушия, чтобы доказать очевидное.

— На ваш взгляд, гражданин сегодня в принципе не может на равных взаимодействовать с государством в судебных инстанциях?

— Статья 20 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР 1960 года обязывала суд, прокурора, следователя и дознавателя принимать все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела. В этом заключался принцип установления объективной истины по делу.

Конституция России 1993 года отказалась от этого принципа, провозгласив в статье 123 осуществление судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон. Это конституционное установление нашло свое закрепление в Уголовно-процессуальном кодексе РФ 2001 года.

В нынешней России мы попытались строить правосудие по западному типу. Это когда гражданин на равных выступает в отношениях с государством, и он реально может с ним состязаться.

Намеки на равноправие и состязательность сторон у нас иногда есть в судах присяжных заседателей, которые рассматривают ничтожно малое количество уголовных дел. Но и то слуги государевы научились отменять невыгодные вердикты присяжных заседателей. То есть государство побеждает собственного гражданина, который заведомо слабее его. Можно привести аналогию между мной, простым человеком, и нашим известным новосибирским борцом Александром Карелиным. Если мы выйдем с ним бороться, то он может проявить ко мне снисходительность, похлопать по плечу, приобнять, но может и бросить — и я сделать с этим не смогу ничего. Вот это пример сегодняшней состязательности гражданина с государством. И государство сейчас все меньше проявляет снисходительность к своим гражданам, все чаще их «бросает на маты».

— К чему это привело?

— Как я уже отметил, количество оправдательных приговоров в России сегодня не превышает пределов погрешности.

Исторически сложилось так, что российское государство по отношению к подданому и к гражданину всегда выступало в роли более сильной стороны. В силу неразвитости частной собственности (а в советский период — из-за ее отсутствия) подданые и граждане никогда не были равными государству. Это неравенство сохраняется и сегодня, поскольку, едва начав формироваться после 1990-х, средний класс независимых людей составляет ничтожно малую прослойку. Преобладающая часть населения России — это бюджетники и работники.

Следует отметить также, что принцип состязательности сторон в судопроизводстве отодвигает необходимость установления истины на второй, а то и на третий план. Для состязательности важен результат, а не истина: побеждает сильнейший и хитрейший. Между тем российская культура всегда тяготела к истине и к справедливости.

— На ваш взгляд, можно ли сегодня изменить ситуацию и как?

— Думаю, пора перестать лицемерить и нужно признать: конституционное положение о состязательности и равноправии сторон в российском уголовном судопроизводстве носит декларативный характер. Нам нужно строить свое судопроизводство, исходя из признания того, что государство в обозримом будущем будет заведомо более сильной стороной в отношениях с гражданином, в том числе в судопроизводстве. А поэтому правила судопроизводства должны предусматривать дополнительные меры защиты более слабой стороны — гражданина. В этом и будет заключаться справедливость судопроизводства. Государство должно не побеждать гражданина в судебном состязании, оно должно устанавливать истину. Именно это нужно сделать главной целью судопроизводства. Естественно, с сохранением остальных принципов уголовного судопроизводства (презумпция невиновности, право на защиту, институт присяжных заседателей и др.).

Еще раз подчеркну, что сегодня нужно честно признать: в уголовном судопроизводстве России нет ни состязательности, ни равноправия сторон — государство заведомо сильнее гражданина. Если мы обозначим эту проблему, то сильные мира сего будут вынуждены ее решать или хотя бы делать вид, что решают.

На мой взгляд, сейчас первое место в регулировании общественных отношений должна занимать культура. Только культурные люди могут принимать и исполнять законы. Не обладающие культурой, в том числе правовой, не способны ни принимать разумные и справедливые законы, ни исполнять их. Понятно, что резко изменить эту ситуацию не получится, но делать вид, что проблемы нет — это самоубийство. Она есть и становится все более серьезной. Я сталкиваюсь с этим каждый день и вижу, что закон сегодня существует сам по себе, а его применение — само по себе.

— Почему это происходит?

— Потому что невозможно при помощи закона добиться исполнения закона. Чтобы закон применялся так, как должен, необходим полноценный механизм социального регулирования, включающий в себя не только право, но и культуру, традиции, мораль, религию и др. Сколько бы законов не писали, добиться их исполнения можно только тогда, когда есть полноценный и работающий механизм социального регулирования. Как я уже отмечал, в 90-е годы мы его сломали и за прошедшие 30 лет новый до сих пор не создали.

Признаюсь, когда в 1993 году принимали «ельцинскую» Конституцию и объявили, что «Россия стала правовым государством», я радовался. Молодой был и глупый. С годами я понял, что правовое государство — это не состояние государства, это всего лишь способ регулирования общественных отношений. Приняв Конституцию 1993 года, мы похоронили прежние культуру, обычаи, мораль, начав регулировать отношения в обществе лишь при помощи законов. До конца 90-х мы еще по инерции применяли закон в том понимании, в котором он был, так как у людей, работающих в системе, тогда еще было советское воспитание, образование, культура и правосознание. А сейчас спроси у молодого прокурора, что такое правовая культура — он и не слышал об этом.

— На ваш взгляд, как может развиваться ситуация, если все оставить как есть?

— Для нас сейчас крайне важно сохраниться как единая нация. Право сегодня — последний бастион, который объединяет нацию. Если мы его разрушим, то, к сожалению, с большой долей вероятности мы исчезнем как нация. Как только уйдет наше поколение, которое еще старается отстаивать общепринятые ценности, все может очень быстро закончиться. Судя по тому, что я вижу у следующих поколений, работающих в сфере права, пока будущее представляется достаточно пасмурным.