Вдогонку за будущим

— Евгений, в этом году первой увертюрой фестиваля стал конкурс мемов, недавно объявленный организаторами. Мемы и графическая символика мероприятия — в чем различие их миссий?

— Мем — это осмысление явления на народном уровне, на уровне коллективного творчества. Графическая символика — это плод труда профессионалов, так сказать, официальный идентификатор. А мем — идентификатор как бы стихийный, но порой не менее яркий. Мемы и профессиональная айдентика способны работать вместе. Если мем именно позитивный. И, конечно, это знак причастности к поколению. Потому что «мемичность» — понятие значимое именно для поколения, которое сейчас составляет костяк фестиваля.

— А каков сейчас этот костяк?

— По сравнению с первыми годами фестиваля его демография существенно изменилась, обновилась. Раньше базовым массивом были люди от 35 лет и старше (вплоть до 70), сейчас основная масса — 25-45 лет. То есть, активный, самый социализированный возраст, не чуждый моды, актуальности и здоровой самозасветки. И это поколение еще и онлайновое, что бренду фестиваля тоже на пользу.

— А более младшие?

— Теоретически можно участвовать с 16 лет, но у подростков тонус еще разный — кто-то уже вполне возмужал, у кого-то сердце еще не доросло до тела — оно детское и метаболизм детский. Что в ходе забега будет фактором риска. Потому большое внимание уделяем медицинскому допуску. Если врачи велят не рисковать — ну, значит, или в парке бегать, или зрителем быть. И это не вовсе не эйджизм, не возрастной расизм: полумарафон имени Раевича — событие из профессионального спортивного контекста, тут все серьезно.

— А разве полумарафон — это не из обоймы «физкультура и ЗОЖ»?

— Конечно, и это тоже. Но в полумарафоне Раевича это лишь один из компонентов. Забег, как говорится, дает любителю шанс побыть рядом с профи. Ибо целевая домината у полумарафона именно профессиональная. Полумарафон — это карьерная среда для профессиональных спортсменов, реальный карьерный мотиватор. А соседство с профи — привлекательный фактор уже для любителей. Есть сугубо любительские забеги, но мы уравновесили физкультуру и профессиональную мотивацию. В общем, полумарафон Раевича — для достаточно зрелых во всех смыслах. Трасса сертифицирована, можем давать спортивные разряды, присваивать звания мастеров спорта. На этой трассе проводился Чемпионат России. Это единственный вид легкой атлетики, который Новосибирск может принять на федеральном уровне. К нам приезжают и спортсмены из других- регионов. Сейчас бег вообще на пике своей популярности.

— Такие забеги — субъекты спортивного туризма. У всех на слуху Бостонский и Нью-йоркский марафоны. У новосибирского события есть подобные перспективы?

— Да, хотелось бы стать как Бостонский марафон. Но мы ограничены количеством участников. Пропускная возможность полумарафона — на максималках. Полторы тысячи человек — предел. Началось с 600 бегунов, теперь — 1500, но больше — уже не вариант.

— А пропускную способность можно «прокачать»?

— Пока, увы, нет. Это по большому счету связано с уровнем городской инфраструктуры, с объективной «физикой города». Ведь бегут участники по улицам города, который за пределами трассы продолжает жить своей жизнью. Пропускная способность выражается в длине круга. Круг — это 3600 метров. Если бегунов будет больше 1500, они на этом кругу начнут фактически догонять друг друга — первые уткнутся в последних, возникнет эффект «змея кусает свой хвост». Для большего числа марафонцев нужен и круг больше — чтобы была растяжка, чтобы не было этого «кусь-эффекта». А размер круга определяется нюансами городской планировки. Нужны улицы, по которым дистанцию можно проложить, не парализовав весь город. Нью-йоркский или Бостонский марафоны стали туристическими фишками и за счет длины круга в том числе. Десять тысяч человек там бегут и друг другу в спины не тыкаются. Когда сетка улиц насыщенная, можно сколь угодно большой круг в нее вписать. Возможно, когда город «возмужает», масштабы будут больше. Очень многие замыслы хороши отвлеченно, но упираются в матчасть. В общем, у нас пока не хватает зрелости городской инфраструктуры. Есть идея объединить две трассы — трассу Новосибирского полумарафона и трассу «Забег РФ» — тогда мы увеличим эту новую трассу до 7 километров и будет всего три круга. Но в один все равно не укладываемся. И вопрос упрется в неперекрываемую улицу Серебренниковскую — она даже ради «Бессмертного полка» не перекрывается. Логистика проекта упирается в логистику города.

— В Томске смогли же сделать круг больше…

— Томск — не пример. Там другая структура. Во многих городах старый город, транспортное ядро и центр административный — разные понятия. Томск, Самара, Уфа — там именно так. В Новосибирске же все концентрировано, потому и развиваем мы именно компактный концепт — полумарафон. С другой стороны, компактность удобна для партнеров — для тех, кто обслуживает зрителей, продает атрибутику и сувениры. К тому же трасса с большим числом кругов (5-6) достаточно удобна для зрителей. Ты своего спортсмена увидишь несколько раз и близко — на расстоянии полновесного болельщицкого контакта.

— Кстати, про так называемый мерч — товарно-сувенирную поддержку. Она по визуальной составляющей весьма нетривиальна. Как к этому пришли и кто привел?

— Да, у забега нейминг сохранился, но прежние полумарафоны Раевича были по-другому визуализованы — более «типично спортивно». Намерение обновить образную часть у нас впервые возникло на 20-м марафоне, к 22-му все вызрело. Кстати, само число «22» тоже очень пригодилось — из него сделали сердечко. Эмодзи — знак, привычный для людей онлайнового поколения. Событие стало ближе к контексту сити-брендинга, образному ядру города. В том числе и буквальном, физическом смысле. То есть в этом году мы изменили расположение стартово-финишного городка. Теперь он будет в Театральном сквере — совсем рядом с главным символом города, его архитектурным мемом. Это все та же работа с мемичностью, использование мем-ресурса. Чем плотнее образная концентрация, тем эффективнее засветка самого понятия «Марафон Раевича». В нынешнем, 22-м по счету марафоне мы усилили компонент так называемой сити-айдентики — образов города. Графический язык праздника основан на слогане «Новосибирск бежит». Сначала пошли от слов «Побежим вместе», но потом развернули в образ «Новосибирск бежит» — более свежий и более урожайный на метафоры. И в итоге именно метафорический образ и создали — образ бегущего ГОРОДА. Мы решили проработать это с этакой ироничной буквальностью, с озорством — в виде архитектурных символов Новосибирска, бегущих на ножках, обутых в кроссовки. Причем мы старались чтобы эта забавность была не просто мультяшной, а смотрелась бы и молодежно, и не инфантильно при этом. И имела бы узнаваемость, графическую остроту.

— Что понимается под остротой?

— Во-первых, цветовая бодрость. Желтый цвет — это и цветовая метафора сентября, и достаточно молодежный цвет. При этом универсальный, без гендерного маркера. Во-вторых, выбраны объекты с хорошей силуэтностью. Потому, например, в череде этих образов нет зоопарка. Нам по этому поводу пеняли: почему, мол, нет? Как так? Это же один из главных наших мемов! Да, это так, наш зоопарк — гордость города, туристический магнит. Но у зоопарка нет концентрированного визуального образа. Это яркое, но слишком собирательное понятие, без четкой контуровки. Он слишком огромен и многолик, чтобы можно было сжать его в нечто предметное и поставить это нечто на бегущие ноги. Даже в мультяшности, в фантазийности должна быть своя логика и органика. НОВАТ, Бугринский мост, часовня — это объекты с яркой силуэтной конкретикой. А как силуэтно визуализировать зоопарк? Потому его в команду «архитектурных бегунов» мы не включали. Там и так достаточно ярких образов. К слову, Бугринский мост уже отлично вписался в череду «настоявшихся» символов. Новосибирск сейчас вообще плотно занялся своей персонификацией, оттачиванием своего «я». Так что мы — абсолютно в мейнстриме. Наконец, нужно было эту образность сохранить и в товарной поддержке события. Мерч мы разрабатывали так, чтобы каждый предмет одежды или аксессуар имел бы узнаваемую самодостаточную идентичность. Но чтобы при этом не было грузности фирменного стиля: чтобы все вещи, даже собранные в единый ансамбль, не смотрелись бы избыточно. А еще важно, чтоб эти товары не были бы эстетическими однодневками. Обычно ведь принято считать, что «датские» вещи, вещи к дате, к событию — они, в принципе, ненадолго. Вещь, которая слишком буквально привязана к событию и актуальность имеет краткую. А когда вещь можно носить как минимум год, просто как модную штучку — это продленная функция, это классно, этого стоит добиваться. Весь образ 22-го полумарафона — детище студии креативных решений CLUBNIK. Причем нам очень понравилось Михаил Надымов и Владимир Кучин строят свою творческую механику: не мы им говорим, что надо воплотить, а они свои идеи предлагают — проникнув в суть предмета, транслируют образы как бы изнутри, оттуда. Это отличный уровень компетенции и творческого тонуса.

— В графической манере нет типичной «спортивности». Это намерено?

— Да, именно. В спортивном дизайне много своих клише — культ красного и синего, стрелы, звезды. Мы эти приемы и образы решили не воспроизводить. Пошли не столько от спорта, сколько от урбанизма. Медали — более классические, нежели «сувенирка». Медаль есть медаль, тем более для такого авторитетного события — тут есть свои каноны, тут не нужен авангардизм просто ради «сноса крыши». Предметная основа медалей у нас вполне классическая, хотя и с модернистским элементом — петлю подвеса мы решили прорисовать необычно, чтобы у медали была и каноничная форма, и узнаваемость. Для наградной атрибутики важно быть узнаваемой.

— То есть тоже мемичной?

— Да, и это же тоже. Мемизация, гарантированный выплеск в онлайн — это эффективная засветка, поскольку у онлайновой среды хороший эхо-эффект. Нужный эффект!

Подготовил Игорь Смольников

Фото предоставлено из личного архива