Владимир Шуев — о ситуации с «маршем вагнеровцев»: В колхозе должен быть один председатель

Грани «акции Пригожина»

— Владимир Алексеевич, можете как военный эксперт-аналитик оценить то, что произошло в субботу 24 июня?

— На мой взгляд, эту ситуацию нужно рассматривать многогранно.

ЧВК «Вагнер» — своеобразная коммерческая структура, частная военная компания. С одной стороны, по Конституции у нас в стране ЧВК не должно быть. Они занимаются охраной нефтепроводов, стратегических объектов и т.д., которые находятся за границей России. В определенный момент, по всей видимости, к ЧВК «Вагнер» обратились, так как Евгений Пригожин руководил военной компанией, поэтому он должен понимать, что такое долг чести. В итоге ЧВК была переброшена на территорию Украины, и они активно выполняли свой долг по защите интересов РФ.

Сейчас ситуация довольно сложная. Фактически мы воюем на территории Украины с войсками НАТО. Повторяется ситуация Гражданской войны начала прошлого века, когда экспедиционные корпуса 111-114 государств пытались урвать сырьевой кусок от России. Сейчас мы воюем, как минимум, с 50 государствами (с учетом наемников и т.д.).

Бойцы ЧВК «Вагнер» воюют нормально, но в определенный момент Минобороны России решило не то чтобы закрутить гайки, скорее, выровнять ситуацию в части того, что все должны подчиняться единому командованию. Когда идут боевые действия, разброс и шатание приводят к неуправляемости, а неуправляемость дестабилизирует ситуацию. Не будем далеко ходить: на самых опасных фронтах в Великую Отечественную войну всегда появлялся Георгий Константинович Жуков. Единоначалие позволяло одержать победу на том или ином участке фронта.

По всей видимости, Пригожину эти планы Минобороны не понравились, не понравилось то, что им начинает управлять Шойгу. Как вариант, возможно, он где-то зазвездился: частная армия, одерживает победу… При этом экипировка, одежда, снаряжение, вооружение и все остальное, а также людские ресурсы у него были. Не потому, что он великий, а потому, что имел на это карт-бланш верховного главнокомандующего.

Не подчиняться верховному главнокомандующему в сложившейся ситуации, на мой взгляд, — это уже преступление.

— Как вы оцениваете высказывания Евгения Пригожина?

— Естественно, негативно. Это был своеобразный нож в спину. Есть такое выражение: в колхозе должен быть один председатель — тогда будет положительный результат для всех колхозников. Так и в армии: должен быть единый начальник. Верховный главнокомандующий дал приказ министру обороны, что все воинские подразделения должны заключить контракты.

Я сам недавно был в батальоне «Вега», который сформировали новосибирские добровольцы. Все военнослужащие заключали контракты. Это нормальное военное распоряжение, которое все должны были исполнить.

— А если говорить о других гранях акции 24 июня?

— Есть и другая версия. Под видом мятежа, «марша справедливости» большая группировка войск в 25 тысяч человек вдруг оказалась на севере фронта, на Харьковском направлении, где начинаются активные военные действия. Хочется верить в то, что у нас спецслужбы разыграли такую партию. В армии иногда нужно играть в поддавки, чтобы одержать победу. На севере фронта появились вагнеровцы и пошли в атаку, наши войска начали получать дивиденды в деле победы. У спецслужб давно такие наработки были, есть и будут — это чекистские игры. Вспомним 30-е годы прошлого века: операция советской разведки «Трест» по возвращению Бориса Викторович Савинкова на территорию СССР. Для этого тоже создавалась структура, в которую нужно было поверить и т.д. В свете этого создание ЧВК «Вагнер» как долгоиграющего замысла тоже имеет место быть.

— В соцсетях, федеральных СМИ проходила информация о том, что все было затеяно для переброски ЧВК в Белоруссию. Как вы оцениваете эту версию?

— Фантазировать можно что угодно, но чтобы давать прогноз, нужно иметь данные, а у нас их нет. Выступать в роли диванных генералов? Предположить можно все что угодно. Но вероятность многоходовки точно существует.

Что касается Белоруссии, то эта версия тоже имеет право на существование, чтобы исключить провокации со стороны Литвы. Сейчас Беларусь — это наш форпост по отношению к Западу. Прибалтийские страны, почуяв силу НАТО, наглеют, и с российским паспортом через территорию Литвы из Белоруссии в Калининград сегодня не проедешь: не пропускают. Если перебрасывать войска официально, то это бросается в глаза всем спецслужбам противника. А если таким образом, ну да, возможно…

— Можно ли назвать поход Пригожина мятежом?

— Мятеж подразумевает под собой смену власти. Ни в одном из высказываний Пригожина я не слышал, чтобы он говорил: «Давайте менять власть, давайте сменим Путина». В выступлении Путина про Пригожина, про ЧВК «Вагнер» также не было ни одного слова. Следователь, который возбудил уголовное дело, думаю, отменил его ввиду того, что не было не просто состава, но и самого действия — мятежа. Даже с юридической точки зрения тут сложно что-то сказать.

Однозначно про эту операцию сейчас вам никто ничего не расскажет. Если это была спецоперация, то через какое-то количество лет информацию раскроют.

А пока в обществе уже пошли анекдоты про то, почему вагнеровцы дошли до Тулы и развернулись. Слышали?

— Пока нет…

— Они получили на Госуслугах очень много штрафов от ГИБДД: за непристегнутые ремни, за превышение скорости, за двойную сплошную и т.д. Вспомнили, что в Москве везде камеры, и решили, что дальше не пойдут, так как заплатить все штрафы у них просто не хватит денег.

Последствия марша

— Можно уже говорить о том, какое влияние окажет попытка военного мятежа или «марша справедливости» на ситуацию в обществе?

— Я бы выделил негативное и позитивное влияние.

Негативные факторы:

• Это, прежде всего, нервозность, которую можно было наблюдать везде.
• Активизировались военные действия со стороны Украины.
• Нервозность влияла немного на боевые действия российских войск, хотя люди продолжали выполнять свои должностные обязанности.

Положительные факторы:

• Консолидация общества. Да, были идиоты, которые покупали билеты и стремились убежать из России. Флаг им в руки: не хочешь жить здесь — никто тебя силой не держит. Зато остаются люди, которые объединены одной идеей. Часть общества приветствовала вагнеровцев, но основная масса была едина и поддерживала президента.

— В составе ЧВК «Вагнер» довольно много новосибирцев. Какие последствия могут быть для ЧВК, для вагнеровцев?

— Никаких. Это нормальное воинское подразделение. Они все выполняли приказ. Им сказали сняться с позиции — они снялись. В армии, в войсках никто не отменял единоначалие. Думаю, что руководство разберется, кто прав, кто виноват, проведет разбор полетов.

Думаю, что ЧВК «Вагнер» продолжит свою деятельность, но при заключении контракта с Минобороны. Тогда ЧВК будет стоять на довольстве Вооруженных сил России, вагнеровцам будут поставляться боеприпасы, боекомплекты и т.д. Подумайте, на основании чего до сих пор Минобороны должно было давать вагнеровцам вооружение? Для любого решения всегда должна быть юридическая основа.

— На новосибирском батальоне «Вега» эта ситуация каким-то образом отразилась? Может, увеличилась нагрузка?

— У каждого подразделения, которое находится в зоне СВО, есть своя задача и зона ответственности. На тот участок, с которого снялось подразделение ЧВК «Вагнер», уверен, Минобороны оперативно поставило свой личный состав. Если бы там были прорывы — мы бы об этом услышали. А сейчас у противника большая проблема: основной упор при контрнаступлении они делали на юге, а военные действия активизировались на севере.

Вспомните операцию «Багратион» (1944 год, в ходе операции были полностью уничтожены 17 дивизий и 3 бригады вермахта, 50 дивизий потеряли более 50% личного состава и лишились боеспособности. — Ред.) в Белоруссии — ситуация повторяется.

«Пока не поймут, что мы не вассалы»

— Как долго, на ваш взгляд, еще будет продолжаться противостояние России с консолидированным Западом на Украине?

— Думаю, что долго. Пока они (Страны НАТО. — Ред.) не поймут, что мы не вассалы. Напомню несколько высказываний западных лидеров.

Маргарет Тэтчер: «По оценкам мирового сообщества, экономически целесообразно проживание на территории России только 15 млн человек».

Мадлен Олбрайт: «О какой мировой справедливости может идти речь, когда такая богатая территория, как Сибирь, принадлежит одной стране?»

Кондолиза Райз: «Сибирь слишком большая, чтобы принадлежать одному государству».

У западных стран есть интерес к России: с одной стороны, сырьевой, с другой — географический. Салаирский кряж — самая надежная земная платформа, а США как страна авантюристов всегда отличались тем, что закидывали карту, которая могла сыграть через 20-30 лет и начать приносить плоды.

— То есть какие-то прогнозы по времени проведения спецоперации пока делать невозможно? Это будет второй Афганистан?

— Думаю, что нужно посмотреть ближе, на нашу территорию, где первой попыткой раскачки и дестабилизации внутренней ситуации был Северный Кавказ, где стабильность наступила через 10-15 лет после начала конфликта — и только тогда, когда руководство Чечни стало адекватным, стало союзником России.

— Достаточно ли в такой ситуации будет профессиональной армии? Вопрос вероятной новой мобилизации для общества очень тревожный.

— В НАТО у людей тоже есть голова, и там все прекрасно понимают, что если они сейчас начнут активные действия против России на территории Украины, то Путин не зря же сказал: «Зачем нам такой мир, в котором нет России?» Они это все прекрасно понимают. Украина для них — своеобразный полигон. Кто для НАТО украинцы? «До последнего украинца» они могут воевать, будут поставлять оружие. Но я думаю, что Европа уже изрядно потратила свои бюджеты. А из всех военных конфликтов, которые происходили у нас на планете, всегда выгода была только у одного государства — США. Сейчас у европейцев уйдет все вооружение — кто им будет поставлять оружие? Все это прекрасно понимают — военно-промышленный комплекс США. И это при том, что после минимизации поставок российского газа многие европейские предприятия уже переместились в Америку, где есть сырьевая база, людской ресурс.

— Вы сами принимаете участие в спецоперации в составе батальона «Вега»?

— Я являюсь офицером спецназа ФСБ. После начала спецоперации меня призвали на военную службу, передо мной была поставлена задача: оказать содействие командованию «Веги» с точки зрения организации медицинской службы, ее взаимодействия со всеми военно-медицинскими госпиталями, которые находились на территории ЛНР, а также на территории России в прифронтовой зоне. Я отстроил все процессы и сейчас возвращаюсь на основное место работы.

Мнение эксперта может не совпадать с мнением редакции