Депутат орловского облсовета от фракции КПРФ Виктор Макаров предложил свой способ борьбы с бездомными собаками — отправлять их в зону специальной военной операции, сообщает Орелtimes. Виктор Макаров считает уместным привлечь бродячих собак к боевым действиям в зоне спецоперации, сделав из них камикадзе, как это было во время Отечественной войны.
— Предлагаю воспитать этих [бездомных] собак для подрыва танков, — заявил Макаров.
Источник уточняет, что ранее этот же депутат предлагал решить проблему с бродячими собаками посредством их отправки в Китай. Об этом он сообщил на одном из комитетов облсовета.
Однако коллеги из облсовета депутата не поддержали. Задавая Виктору Макарову вопросы, присутствующие дали понять, что бездомные собаки в зоне СВО могут нападать на людей. Кроме того, вопрос суточного содержания боевого пса также остался открытым.
Противотанковая собака — специально дрессированная военная собака с укреплённым на ней зарядом взрывчатого вещества. Животное забиралось под танк, срабатывал датчик цели (деревянный штырь длиной около 20 сантиметров) и заряд взрывался непосредственно под днищем танка. Собаки применялись Красной армией во время Великой Отечественной войны против танков вооружённых сил нацистской Германии.
На передовой собак всегда держали голодным, приучая, что еда находится только под танком. Со временем животные переставали пугаться взрывов и громких звуков и без страха забирались под технику. В момент боя собак выводили из траншеи, цепляли противотанковые мины, показывали им цель и отпускали.
Ранее редакция публиковала рекомендации кинологов о том, что делать при встрече с бездомными собаками.
Фото pixabay.com — Flammaros
В условиях нестабильной экономической ситуации и снижения спроса застройщики вынуждены адаптироваться к новым реалиям рынка
Сумма исковых требований — более 230 млн рублей
Сайты мэрии оказались заражены вирусом, собирающим информацию
Норма вступит в силу 1 марта 2025 года
Предпринимателям предложат принять участие в проектах по обустройству трасс и популярных мест отдыха
Она требовала за снятие порчи 9 тысяч рублей